В воинскую часть под Харьковом до сих пор возвращаются солдаты, попавшие в Илловайский котел. Уцелевшие ребята самостоятельно вырываются из окружения. На эту минуту еще неизвестна судьба 21-го бойца. Сколько всего украинских военных, мобилизованных и добровольцев, погибли в ловушке под Илловайском - официальной статистики нет.

- І оце вони хотіли?! В нас діти... В мене така сама доця, чуть-чуть старша. І вони хотіли нас на мясо кинуть?

Рядовые вооруженных сил Украины не скрывают, что растеряны и отчаялись. Они шли "в зону" драться с врагом, но ни одного даже не увидели. Тактическую группу просто уничтожили - артиллерийскими ударами.

Рядовой Вооруженных сил Украины, участник АТО:

- А там реально нам не було проти кого. Проти міномьота, Града? Шо ти проти них, коли вони за десятки кілометрів стоять? Проти кого? Піхоти я не бачив.

- Ворога взагалі бачили?

- Ні одного! Я даже ні одного патрона не вистрелив, потому что в воздух стрілять нема смисла.

Они шли на помощь бойцам, которые попали в окружение. Небольшая тактическая группа состояла из мобилизованных и добровольцев.

Рядовой Вооруженных сил Украины, участник АТО:

- І я не ждав, щоб до мене прийшли, до Харківської області, до Красноградського району, прийшли вони і обратно робили чорт зна шо. Просто я пішов добровольцем. Получається, ми тут не нужні, добровольці.

Солдаты говорят: фактически их отправили на верную смерть. Чудом уцелевшие бойцы теряются в догадках. Что это было - предательство, халатность или просто некомпетентность.

Рядовой Вооруженных сил Украины, участник АТО:

- Никто ничего никому не сказал, не объяснил, не рассказал. Я понимаю, что солдату не нужно знать окончательный пункт, мы с этим не спорим. Но когда мы остались безо всего - нет ни карт, ничего. Ориентировались по звездам и по посадкам. Карты не было ни у кого. Куда идти, в какую сторону, где мы сейчас находимся.

Командир бригады на немые вопросы в глазах подчиненных отвечает: бывают рассуждения, известные только в штабе. Что солдатам не объясняют тактическую цель - обычное и даже обязательное на войне условие.

Виктор Николюк, командир 92-й отдельной механизированной бригады:

- Задача ставится всегда напрямую командиру. Дабы не было утечки информации. Не будем скрывать, что мобильные телефоны есть у всего личного состава. Мобильные телефоны многие слушаются. Вопрос целесообразности посыла мы не можем обсуждать. Ибо мы там не были. Целесообразность - это штаб, который руководит операцией.

Полковник Николюк признается: ​​по-человечески понимает эмоции солдат. Однако как офицер обсуждать приказы не привык.

Виктор Николюк, командир 92-й отдельной механизированной бригады:

- Они у нас прошли боевое "слаживание", но люди реально никогда… Мы ж не будем их всех под Грады сажать? Человек попал под огонь - понятно чувство неудовлетворенности, даже какого-то предательства, оно присуще. Сейчас по всем этим вопросам разбираются. Проводится служебное расследование.

Солдаты рассказывают, как выбирались из окружения: мелкими, разбросанными группами. Оружия не бросали, спасали раненых. Все, кто уцелел, до сих пор возвращаются в расположение воинской части. Сегодня пришли двое. Они радуются друг другу, как родные. И переживают только за тех, чья судьба неизвестна.

Виктор Николюк, командир 92-й отдельной механизированной бригады:

- На данный момент мы не располагаем информацией, у нас нет данных - погибли или не погибли - порядка 21 человека. Из этих 21 человека человек 12 выходили на связь. Одни - в Мариуполе, часть - в Донецке. Но возможности вытащить их сюда у нас пока нету.

Солдаты опасаются, что их обвинят в нарушении присяги. На это командир официально уверяет: никаких претензий к личному составу у командования нет и быть не может.

Виктор Николюк, командир 92-й отдельной механизированной бригады:

- Дезертирство никто не "закидывает". Вопрос отвода группы был мной согласован с вышестоящим штабом. Ребятам я это сказал: они - не дезертиры. Был приказ на отвод группы с целью восстановления боеспособности.