Пенсионер покончил с собой в больничной палате - застрелился из охотничьего обреза. В Глуховской районной больнице, на Сумщине, мужчины убеждали: здоров. Но пациент не верил, и был уверен, что болен раком.

Владимир Лютов, руководитель Глуховской центральной районной больницы:

- Запах крови Вы здесь до сих пор ощущаете... Труп лежал между кроватями, без черепа, весь в крови. Голова здесь - ноги там. Все было обляпано кровью, костными фрагментами, мозговым веществом.

Здесь застрелился 62-летний мужчина. Около девяти утра он пришел в терапевтическое отделение, поискал свободную палату.

Оксана Москаленко, корреспондентка:

- Палата № 13 - за іронією долі вільною виявилася саме вона. Сюди й зайшов пенсіонер з рушницею в пакеті.

Выстрелил себе в рот. Персонал отделения услышал лишь легкий удар.

Тамара Ивановна, сестра-хозяйка больницы:

- Думали, может, электрику выбило, или что-то такое... Хлопнуло - и всё, больше ничего. Когда смена пошла принимать смену, они обнаружили труп.

В кармане у мужчины лежала предсмертная записка.

Валерий Миськов, руководитель Глуховского ГО милиции:

- В ходе осмотра места происшествия была выявлена посмертная записка, в которой мужчина выражал несогласие с поставленным диагнозом и тем лечением, которое ему назначили.

Владимир Лютов, руководитель Глуховской центральной районной больницы:

- "Уважаемые доктора, мой диагноз выявит только судмедэксперт".

Погибшего медики хорошо знали. Около полугода назад он перенес инфаркт. Выписался и снова зачастил в больницу с жалобами на повышенный аппетит и сладкий привкус во рту. Мужчина был уверен, это симптомы рака. Обследовался в Глухове, Сумах, добрался и до инcтитута Шалимова в Киеве. Онкопатологии медики не обнаружили, но и бедолагу не убедили.

Валерий Миськов, руководитель Глуховского ГО милиции:

- Со слов очевидцев, он последние 2 дня искал патроны к ружью, хотя оружия у него не было. Проводится по этому поводу дальнейшая проверка.

Владимир Лютов, руководитель Глуховской центральной районной больницы:

- В психическом плане мы показывали его психиатрам раньше, потому что мы обратили внимание, что человек очень эмоциональный, очень настроен на то, что у него онкопатология. Психиатры ничего такого не выявили.

Родные погибшего претензий к медикам не имеют. Говорят, только он сам знал причину своего поступка.