 |
  |
В стенах областной администрации люди единодушно обвиняют в беспределе за решеткой местный Департамент по вопросам исполнения наказаний. И даже пригласили его представителей принять участие в пресс-конференции. Надежда Николаевна из шахтерского Нововолынска до сих пор не знает, где находится ее сын. Говорит: еще в преддверие упоминавшегося пикета его вместе с десятью заключенными «бросили» на этап.
Почему вдруг парню сменили «прописку», никто женщине не объяснил: ни надзиратели из Маневицкой тюрьмы, ни юрист профильного департамента в Луцке.
Надежда Куровец, мать осужденного: «Куда вывезли, почему - он не знает. Уже пять дней прошло. Я хочу видеть своего сына. Потому что сказали, что сильно побитые. И в чем были, их взяли из той камеры и в том вывезли. И сейчас, когда я обратилась в департамент, мне там юрист тоже доходчиво сказал: ну, и что, что их там бьют? Это что, детский садик. Мы оттуда вышли в шоке».
С августа текущего года не видит своего ребенка и Раиса Семченко. Женщине отвечают отказом в свиданиях якобы из-за непростого характера ее чада.
Однажды Александр успел объяснить матери, в чем причина. Оказывается, он не хочет подписывать документы, которые ему систематически подсовывает на зоне администрация. Из-за этого парня «прессуют» морально и обещают бросить в яму, где сидят больные туберкулезом.
А еще – добавить от одного до трех лет лишения свободы за несоблюдение тюремного режима.
Раиса Семченко, мать осужденного: «Да, он уже отсидел три года, ему осталось 1,7 и, оказывается, когда мы наделали это все, он теперь в Цумани. И его уже четвертый месяц держат в изоляторе. Туда не пускают, и теперь не знаю: сидит ли там ребенок, есть ли у него там одежда, сигареты. Хотели сегодня к нему поехать – сказали, что нельзя».
Инициатором тюремных вакханалий родители в один голос называют Игоря Стефановского, заместителя руководителя областного Департамента исполнения наказаний.
У Георгия Корниевского нет оснований им не верить. Говорит: сам неоднократно общался с амбициозным служащим и даже пострадал из-за собственной принципиальности.
Теперь подполковник внутренней службы неуступчивого правозащитника к исправительным учреждениям не подпускает на пушечный выстрел.
Георгий Корниевский, член международного общества по правам человека: «Это экспериментатор, оперативный работник, который экспериментирует. Вот видели советские фильмы, где показывали: носки украл у одного, другому подбросит? Таким образом провоцирует действия осужденных между собою. Это не новые технологии, это старые технологии 50-х. Когда боролись непонятно с чем, с воровскими законами, ворами в законе, их традициями. И вот Стефановский только от себя лично воюет с этими традициями. И кто не выполняет, становится неугодным и попадает под пресс, который потом непонятно, чем заканчивается».
Игорь Стефановский, заместитель руководителя Волынского управления Департамента по вопросам исполнения наказаний: «Пожалуйста, не снимайте меня, я не хочу, чтобы вы меня снимали. – Вы выпивали сегодня? – Ты что, на меня клевещешь? Ну-ка пошли. – А вы не пьяный, уважаемый? – Я - нет. – Ну, вот».
Когда же закончится «терроризм» в Маневицкой зоне, ни правозащитники, ни родители сказать не могут. Предполагают, ситуация улучшится только тогда, когда государство передаст исправительные учреждения на баланс другого ведомства – юридического.
Пока же этого не произойдет, ждать дисциплины от тех, кто должен был ее культивировать за колючей проволокой, не приходится.